Неточные совпадения
Какое ни придумай имя, уж непременно
найдется в каком-нибудь
углу нашего государства, благо велико, кто-нибудь, носящий его, и непременно рассердится не
на живот, а
на смерть, станет говорить, что автор нарочно приезжал секретно, с тем чтобы выведать все, что он такое сам, и в каком тулупчике ходит, и к какой Аграфене Ивановне наведывается, и что любит покушать.
Ноздрев был так оттолкнут с своими безе, что чуть не полетел
на землю: от него все отступились и не слушали больше; но все же слова его о покупке мертвых душ были произнесены во всю глотку и сопровождены таким громким смехом, что привлекли внимание даже тех, которые
находились в самых дальних
углах комнаты.
Это были: караульная будка, у которой стоял солдат с ружьем, две-три извозчичьи биржи и, наконец, длинные заборы с известными заборными надписями и рисунками, нацарапанными
углем и мелом; более не
находилось ничего
на сей уединенной, или, как у нас выражаются, красивой площади.
Раскольников, как только вышел Разумихин, встал, повернулся к окну, толкнулся в
угол, в другой, как бы забыв о тесноте своей конуры, и… сел опять
на диван. Он весь как бы обновился; опять борьба — значит,
нашелся исход!
Устав стоять, он обернулся, — в комнате было темно; в
углу у дивана горела маленькая лампа-ночник, постель
на одном диване была пуста, а
на белой подушке другой постели торчала черная борода Захария. Самгин почувствовал себя обиженным, — неужели для него не
нашлось отдельной комнаты? Схватив ручку шпингалета, он шумно открыл дверь
на террасу, — там, в темноте, кто-то пошевелился, крякнув.
Затем, направо,
находилась комната Версилова, тесная и узкая, в одно окно; в ней стоял жалкий письменный стол,
на котором валялось несколько неупотребляемых книг и забытых бумаг, а перед столом не менее жалкое мягкое кресло, со сломанной и поднявшейся вверх
углом пружиной, от которой часто стонал Версилов и бранился.
Следующие два дня были дождливые, в особенности последний. Лежа
на кане, я нежился под одеялом. Вечером перед сном тазы последний раз вынули жар из печей и положили его посредине фанзы в котел с золой. Ночью я проснулся от сильного шума.
На дворе неистовствовала буря, дождь хлестал по окнам. Я совершенно забыл, где мы
находимся; мне казалось, что я сплю в лесу, около костра, под открытым небом. Сквозь темноту я чуть-чуть увидел свет потухающих
углей и испугался.
Другие выходы каменного
угля на дневную поверхность
находятся по ключику Необе, с левой стороны Кусуна, в 25 км от моря.
27 сентября было посвящено осмотру реки Найны, почему-то названной
на морских картах Яходеи-Санка. Река эта длиной 20 км; истоки ее
находятся в горах Карту, о которых будет сказано ниже. Сначала Найна течет с севера
на юг, потом поворачивает к юго-востоку и последние 10 км течет к морю в широтном направлении. В
углу, где река делает поворот,
находится зверовая фанза. Отсюда прямо
на запад идет та тропа, по которой прошел А.И. Мерзляков со своим отрядом.
Холм,
на котором я
находился, спускался вдруг почти отвесным обрывом; его громадные очертания отделялись, чернея, от синеватой воздушной пустоты, и прямо подо мною, в
углу, образованном тем обрывом и равниной, возле реки, которая в этом месте стояла неподвижным, темным зеркалом, под самой кручью холма, красным пламенем горели и дымились друг подле дружки два огонька.
Утром
на следующий день я пошел осматривать пещеры в известковых горах с правой стороны Арзамасовки против устья реки Угловой. Их две: одна вверху
на горе, прямая, похожая
на шахту, длина ее около 100 м, высота от 2,4 до 3,6 м, другая пещера
находится внизу
на склоне горы. Она спускается вниз колодцем
на 12 м, затем идет наклонно под
углом 10°. Раньше это было русло подземной реки.
Расспросив удэгейцев о дороге, мы отправились дальше и очень скоро дошли до того места, где Иман поворачивает
на северо-запад. Здесь в
углу с левой стороны примыкает к реке большая поляна. Она длиной 5 км и шириной около 2 км. В конце ее
находятся четыре фанзы.
В шалаше, из которого вышла старуха, за перегородкою раненый Дубровский лежал
на походной кровати. Перед ним
на столике лежали его пистолеты, а сабля висела в головах. Землянка устлана и обвешана была богатыми коврами, в
углу находился женский серебряный туалет и трюмо. Дубровский держал в руке открытую книгу, но глаза его были закрыты. И старушка, поглядывающая
на него из-за перегородки, не могла знать, заснул ли он, или только задумался.
Я отворил окно — день уж начался, утренний ветер подымался; я попросил у унтера воды и выпил целую кружку. О сне не было и в помышлении. Впрочем, и лечь было некуда: кроме грязных кожаных стульев и одного кресла, в канцелярии
находился только большой стол, заваленный бумагами, и в
углу маленький стол, еще более заваленный бумагами. Скудный ночник не мог освещать комнату, а делал колеблющееся пятно света
на потолке, бледневшее больше и больше от рассвета.
В 1852 г. он был послан сюда Невельским, чтобы проверить сведения насчет залежей каменного
угля, полученные от гиляков, затем пересечь поперек остров и выйти
на берег Охотского моря, где, как говорили,
находится прекрасная гавань.
В
углу столовой
на четыреугольном столе, покрытом чистой скатертью, уже
находились прислоненные к стене небольшие образа в золотых окладах, с маленькими тусклыми алмазами
на венчиках.
Рядом с спальней
находилась образная, маленькая комнатка, с голыми стенами и тяжелым киотом в
угле;
на полу лежал истертый, закапанный воском коверчик...
— Дда-с; это
на всю жизнь! — сказал он торжественно и с расстановкой, почти налезая
на меня, — это, что называется,
на всю жизнь! то есть, тут и буар, и манже, и сортир!.. дда-с; не красна изба
углами, а впрочем, и пирогов тут не много
найдется… хитро-с!
— Да завтрашнего дня. Все думается: что-то завтра будет! Не то боязнь, не то раздраженье чувствуешь… смутное что-то. Стараюсь вникнуть, но до сих пор еще не разобрался. Точно
находишься в обществе, в котором собравшиеся все разбрелись по
углам и шушукаются, а ты сидишь один у стола и пересматриваешь лежащие
на нем и давно надоевшие альбомы… Вот это какое ощущение!
Направо от двери, около кривого сального стола,
на котором стояло два самовара с позеленелой кое-где медью, и разложен был сахар в разных бумагах, сидела главная группа: молодой безусый офицер в новом стеганом архалуке, наверное сделанном из женского капота, доливал чайник; человека 4 таких же молоденьких офицеров
находились в разных
углах комнаты: один из них, подложив под голову какую-то шубу, спал
на диване; другой, стоя у стола, резал жареную баранину безрукому офицеру, сидевшему у стола.
Слишком яркое освещение и обыкновенное казенное убранство парадных комнат сначала действовали так охладительно
на все это молодое общество, что все невольно держались по стенкам, исключая некоторых смельчаков и дерптского студента, который, уже расстегнув жилет, казалось,
находился в одно и то же время в каждой комнате и в каждом
угле каждой комнаты и наполнял, казалось, всю комнату своим звучным, приятным, неумолкающим тенором.
Чтение стало для него необходимостью: он чувствовал себя так, как будто долго шёл по открытому месту и со всех сторон
на него смотрело множество беспокойных, недружелюбных глаз — все они требовали чего-то, а он хотел скрыться от них и не знал куда; но вот
нашёлся уютный
угол, откуда не видать этой бесполезно раздражающей жизни, —
угол, где можно жить, не замечая, как нудно, однообразно проходят часы.
Дверь, очень скромная
на вид, обитая железом, вела со двора в комнату с побуревшими от сырости, исписанными
углем стенами и освещенную узким окном с железною решеткой, затем налево была другая комната, побольше и почище, с чугунною печью и двумя столами, но тоже с острожным окном: это — контора, и уж отсюда узкая каменная лестница вела во второй этаж, где
находилось главное помещение.
Они решили уехать за океан, как только накопят достаточно денег
на дорогу, и, может быть, им удалось бы найти в мире немножко счастья и тихий
угол для себя, но вокруг них
нашлись люди, которые думали так...
Домой идти ему не хотелось, —
на душе было тяжко, немощная скука давила его. Он шёл медленно, не глядя ни
на кого, ничем не интересуясь, не думая. Прошёл одну улицу, механически свернул за
угол, прошёл ещё немного, понял, что
находится неподалёку от трактира Петрухи Филимонова, и вспомнил о Якове. А когда поравнялся с воротами дома Петрухи, то ему показалось, что зайти сюда нужно, хотя и нет желания заходить. Поднимаясь по лестнице чёрного крыльца, он услыхал голос Перфишки...
Счастлив хоть одним был он, что его Лиске живется хорошо, только никак не мог в толк взять, кто такой добрый человек
нашелся, что устроил собачью богадельню, и почему
на эти деньги (а стоит, чай, немало содержать псов-то) не сделали хоть ночлежного
угла для голодных и холодных людей, еще более бесприютных и несчастных, чем собаки (потому собака в шубе, — ей и
на снегу тепло). Немало он подивился этому.
[Дом, в котором жил Кокошкин,
находится у Арбатских ворот,
на углу Воздвиженки, принадлежит теперь г. Левшину.
В самом светлом и видном
углу блистал ярко вычищенный образ в богатой серебряной ризе, которым покойный барин, в качестве посаженого отца, благословил жену бывшего своего камердинера; подле него
на старинной резной горке
находился разрозненный фарфоровый сервиз, или, лучше сказать, несколько разрозненных сервизов, вероятно тоже подаренных в разных случаях старым барином смазливой Анне Андреевне.
Перед окнами стоял опрятный стол, покрытый разными вещицами; в
углу находилась полочка для книг с бюстами Шиллера и Гёте;
на стенах висели ландкарты, четыре греведоновские головки и охотничье ружье; возле стола стройно возвышался ряд трубок с исправными мундштуками; в сенях
на полу лежал коврик; все двери запирались
на замок; окна завешивались гардинами.
Ананий Яковлев(не обращая
на него внимания). Начальство теперь насчет только того в сумнении
находится, что дров оченно много требуется… леса переводятся… ну так тоже землю этакую нашли… болотину, значит, с разными этакими кореньями, пнями в ней… Все это самое прессуют, сушат, и она гореть может! Каменный
уголь тоже из иностранных земель идет и тем большое подспорье для леса делает.
«Едва вышед из стен училища, я сразу должен был окунуться в житейскую болотину. К чему послужило нам наше образование? Не похоже ли это
на то, как если бы в какой-нибудь для грубого солдатского сукна устроенной фабрике завели розовый питомник. Вот розы поспели, их срезали и свалили в один
угол с грубыми суконными свитками; завянут они там, и не истребить им своим благоуханием запаху сермяги. Я пребываю в отчаянии, в каком и вы, мои друзья и товарищи, вероятно, все теперь
находитесь».
Значит, впереди у меня полнейшая, совершенная нищета; но это чудовище терзает нынче людей пострашней, чем в прежние времена: прежде обыкновенно
найдется какой-нибудь добрый родственник, или верный старый друг, или благодетельный вельможа, который даст
угол, кусок хлеба и старенькое пальтишко бывшему миллионеру; а теперь к очагу, в кухню свою, никто не пустит даже погреться, и я вместе с бедною женою моею должен буду умереть где-нибудь
на тротуаре с холоду, с голоду!..
Ее кругловатые, молочной белизны крылушки покрыты каким-то особенным, нежным пухом;
на каждом верхнем
углу верхнего крыла у ней
находится по одному пятну яркого оранжевого цвета, а испод нижних крыльев — зеленовато-пестрый.
Из ночных замечательными можно было назвать двух бабочек: одна из них, Антиква, довольно большая, имевшая крылья очень плоские, хорошего, то есть яркого темнокрасного цвета;
на передних или верхних ее крыльях, у заднего
угла,
находилось по белой лунке или пятну.
Теперь он лежал как следует, в лучшем, хотя, впрочем, и единственном своем одеянии, запрятав окостенелый подбородок за галстук, который навязан был немножко неловко, обмытый, приглаженный и не совсем лишь выбритый, затем что бритвы в
углах не
нашлось: единственная, принадлежавшая Зиновию Прокофьевичу, иззубрилась еще прошлого года и выгодно была продана
на Толкучем; другие ж ходили в цирюльню.
Набросив пальто
на голову, он обошел по ледяному, еще не стаявшему пласту вокруг своего домика и заглянул за
угол, туда, где
находилась река, а за нею,
на противоположном берегу, раскидывались последние домишки Стрелецкой слободы.
Первым большим притоком Анюя будет Тормасунь, или Тонмасу, как его называют удэхейцы. По их словам, это будет самая быстрая река Анюйского бассейна. По ней можно подниматься только в малую воду. Тормасунь течет под острым
углом по отношению к своей главной реке. В истоках ее
находится низкий перевал
на реку Хор, через который перетаскивают лодки
на руках.
Дома наших родителей
находились очень недалеко друг от друга: наш
на Верхне-Дворянской; за
углом,
на Старо-Дворянской, дом Ставровских; через несколько домов — дом «черных».
И действительно, ничего особенного не замечалось в комнате. Постель Фридриха Адольфовича была застлана белым покрывалом необыкновенной чистоты.
На круглом столике у постели лежала Библия и ночной колпак из тонкого шелка и стоял графин с водою. В комнате, кроме постели,
находился комод и скромный письменный столик, в
углу умывальник — словом, все, что
находится в каждой скромной комнате домашнего учителя.
Талечка и Катя Бахметьева
находились в одном из неосвещенных
углов этой комнаты в странно необычной позе: Талечка сидела
на стуле, склонившись над своей подругой, стоявшей
на коленях, прятавшей свое лицо в коленях Талечки, и горько, беззвучно рыдавшей.
По стенам светлицы были лавки, а в переднем
углу стоял вымытый и выскобленный стол, в заднем,
на двух столбах, стояло корыто, над которым
находились полки с разной посудой.
— Да и про вас что-то худо говорят! — продолжал поселянин и затем рассказал, как он
находился ночью
на часах при убитых в риге; все они были черны, как
уголь, и в риге от их тел уже сделался дурной запах; кто-то из них ночью очнулся и стал приподниматься, но его тут же добили.
Перед ним
находился стол, покрытый до самого пола.
На этом столе возвышались три подсвечника
на трех
углах стола и лежали
на подушках библия, меч, циркуль, треугольник и белый молоток.
Во главе поджидавших печальную процессию
находился и Павел Петрович с небольшою свитой
на углу Невского и Садовой. По приближении гроба государь снял шляпу. В это время за спиной его раздалось громкое рыдание. Он обернулся и увидел, что генерал-майор Зайцев, бывший в итальянскую войну бригад-майором, плачет навзрыд.
На другой стороне,
на углу Невской перспективы и Большой Садовой улицы,
находился дом Ивана Ивановича Шувалова, в то время только что оконченный и назначенный для жительства саксонского принца Карла.
По пути,
на углу Итальянского переулка и нашей улицы, была палатка, в которой продавали квас, — и было счастьем, когда у кого-нибудь из мальчиков
находилась в кармане копейка, так как
на копейку продавали целый громадный деревянный ковш, к которому мы припадали одновременно со всех сторон.
Должен здесь пояснить, что комната моя
находилась в нижнем этаже, в том месте, где под
углом сходились две стены здания и окна были довольно низко над землею: ничего не стоило, поднявшись
на носки или просто будучи высокого роста, заглянуть внутрь.